3 сентября, среда
Дорогой дневник,
Я не писала уже более трех дней, все никак не могла выкроить хоть чуточку времени и рассказать о том, как закончилось мое лето в этом году. Следует сказать, что ничего, более чем выходящего за рамки обычного поведения моих братьев и Астрид, не было. Если начать описание с 31 августа, то все происходило в свои обычных темпах и последовательности, поражающей своей похожестью. Проснулась я от того, что кто-то пытался открыть снять охранные заклинания, которые, по мой просьбе, на дверь наложил Цвин, домовик, которого отец отдал мне в полноправное пользование. (Не могу сказать, что сие мне по нраву, я стараюсь не дергать Цвина понапрасну, но порой, лишенная магии вне стен Хогвартса, я прибегаю к его помощи.) Как потом оказалось - это был Герберт, которого хорошенько шарахнуло, когда он, подергав за ручку, пнул косяк. На будильнике значилось ровно семь часов тридцать минут лондонского времени.
Закончила с утренними туалетами, я  без пяти восемь, облачившись в подаренное отцом платье цвета спелых вишен из тончайшего шелка и туфельки в тон. Конечно, я бы предпочла что-нибудь более удобное, но это было оговорено еще в начале нашего пребывания здесь: "Если мы появляемся на людях, значит я должна выглядеть подобающе семейству". Благо меня не заставляют напяливать эти широкополые шляпки, которые так обожает Астрид.
Открыв дверь своей комнаты, я натолкнулась на отца, который как раз шел меня поторопить. Оказывается, Герберт должен был разбудить меня еще час назад. Ну что ж, я не удивлена, что все именно так, этого и следовало ожидать. Когда мы спустились вниз, завтрак, естественно уже был окончен, впрочем, я и не переживала по этому поводу. Астрид бормотала себе под нос что-то о моей матери, но я предпочла не вступать с ней в конфликты, впрочем, не удивительно. Она довольна странная, если я не отвечаю ей, то её настроение меняется, и она с каким-то непреодолимым жаром делает мне подарки. Но об этом потом, а то нарушится хронология событий и еще более шокирующие подробности.
В Косом переулке мы были около девяти часов, отец повел меня в магазин "Флориш и Блоттс", за учебниками, а Астрид со своими сыночками отправилась к Мадам Малкин. Вскоре, и мы с отцом к ним присоединились. Он все расспрашивал меня о том не нравится ли мне кто-нибудь, может быть я  влюблена в какого-нибудь юношу, на что вызвал у меня немое удивление. Заверив его, что юноши меня не интересуют, я попала в еще более скверное положение. Потому как далее последовал вопрос: "Неужели ты интересуешься девушками?" Приступ моего нервного хохота, заставил его смутиться. Мы закрыли эту тему, войдя в магазин, где Астрид кудахтала вокруг Руперта, которого обмеряла молоденькая девушка, видимо очередная помощница Мадам Малкин. Надо добавить, что он пыжился, как индюк, да еще и при его-то размерах, в общем и целом картина вышла уморительная. Герберт подозрительно косился в мою сторону. Честно говоря, я даже обратила внимание на то, как побелели костяшки пальцев, когда он сжал кулаки. Эдвард корчил мне рожи, видимо думая, что это высоко интеллектуальное занятие.
Впрочем, самое ужасное началось тогда, когда с Руперта наконец сняли мерки и наступила, как ты думаешь, чья очередь? Правильно, моя. Видимо никого не смущало, что мне предстоит сейчас снять платье и предстать практически обнаженной перед ними всеми. Когда я, уже смирившись с этим, начала расстегивать платье, Мадам Малкин, наблюдая за этим безобразием, повыгоняла всех, оставив меня с Астрид. В итоги мне заказали шесть новых платьев и четыре мантии.

Кто-то идет... Я продолжу повествование позже, когда смогу выкроить время.